Линия горизонта

За домом — дорога, за дорогой — поле, за полем — море, за морем — будущее…

В горном мире ещё несколько столетий назад люди просматривали ближайший горизонт событий с высоких вершин. Возводили чреду каменных башен по ущельям — так новость прилетала быстрее всадника…

«Был такой город»

Сейчас уже трудно вспомнить, что и когда было раньше в наших городах и селах, возле дома или на соседних улицах. Безжалостный «великий слом» произошёл на рубеже 80–90-х годов. Бесполезно показывать молодым фотографии, фильмы, доставать из пыльных папок рваные карты, которые уже не накладываются на современные дороги — реконструировать прошлое невероятно сложно. В нашем детстве родители говорили о некой другой эпохе «это было до войны». Когда между прошлым и настоящим образуются провалы, то будущее кажется непредсказуемым. Горизонт застраивается высотками, а дорога к морю — в будущее — становится чьей-то собственностью.

Города растут, появляются новые улицы, названия которых наносят на карту, вводят в поисковики. Но почему продолжают менять названия старых улиц и безжалостно стирают прошлое?

Не выдержали испытание временем стандартные для городов Советского Союза названия проспектов. Проспекты Кирова, Калинина, Ленина очерчивали границы города и закрепляли в памяти горожан этапы социалистического строительства в Дагестане. С.М. Киров — этап победы в Гражданской войне, М.И. Калинин — вручение ордена за строительство канала Октябрьской революции и трудовые свершения, В.И. Ленин — гений эпохи. Был и проспект Карла Маркса (до этого Буйнакское шоссе), но он назывался так недолго. В Махачкале осталась лишь площадь Ленина.

Герои прошлого и настоящего

Махачкала застраивалась без архитектурного плана. Основная идея — получать максимально большую прибыль, не вкладывая ничего в инфраструктуру. Какую перспективу развития столицы видели градоначальники?

Названия улиц с именами писателей, художников, учёных и героев меняли без особого шума. Канули в Лету улицы, названные в честь Чернышевского, Чехова, легендарного лейтенанта Шмидта, венгерских бойцов, сложивших головы в Дагестане в борьбе за мировую революцию. В Махачкале ещё в Советское время придумали способ делить улицу на несколько частей и называть по принципу «и нашим, и вашим». Была улица Гагарина, потом ее поделили с Азизом Алиевым и Энгельсом. Прошло несколько десятилетий, и одного из основателей марксизма заменили на Героя России Абдулхакима Исмаилова. Улицу Орджоникидзе поделили между Мирзабековым и Кадыровым. Потом появилась вторая улица Кадырова вместо улицы Котрова. За революционера Ивана Котрова, бывшего в 1918 году военкомом Петровск-Порта, никто так и не вступился. Кстати, до 1924 года эта улица называлась Персидской.

Трагическая экспедиция Георгия Седова на Северный полюс — да когда это было (?!), а вот генерал Магомед Танкаев — другое дело. Но парадокс в том, что в советские времена дети хорошо знали, кто такие были Нахимов и Седов, а сейчас спросите, что они знают о Танкаеве, генерале Омарове, Ярагском, Акушинском…

Народная топонимика

Любопытно, как народ воспринимает топонимические несуразности и непоследовательности. То, что улицы в Махачкале называют в двух вариантах — дело привычное, позволяет разным поколениям сориентироваться на местности. Многие современные названия фигурируют только в юридических адресах, а в реальной жизни продолжают жить «Редукторный», «Сепараторный», «Первуха», «Старая автостанция», «Степной посёлок». А парк имени 50-летия Октября в последние двадцать лет в народе называют «Собачий» (в нулевые годы там проводили собачьи бои).

У моего друга, археолога Рабадана Магомедова была идея вернуть старым улицам и районам города исторические названия, поскольку они закреплялись благодаря народной молве и народной памяти. Это было бы важно, если бы город развивался не спонтанно, а по плану. Скажем, «исторический центр», «Махачкала-порт», «Анжи-арка», «Гур-Гур аул», «Жилмассив», «Ак-Гёль» и т. д.

Есть ощущение, что желание заглянуть за горизонт, подумать о ближайшем будущем просто вытравили в людях. Как и память. Многие не могут вспомнить ситуацию или эпизод из своего недавнего прошлого, считают, что виной забывчивости стал ковид. Так, оглядывая Махачкалу, трудно вспомнить, что было на её улицах, в парках и скверах раньше.

Дагестанская сюита

С памятниками в Дагестане просто беда. В советское время стало важным устанавливать памятники политическим деятелям. И тогда, и сейчас это преподносится как пожелание граждан. У нас воздвигали монументы Ленину, Кирову, Сталину (стоял когда-то на центральной площади напротив полуразрушенного собора Александра Невского). Установили и два гипсовых памятника русским писателям — Александру Пушкина и Максиму Горькому (в паре с Лениным).

После 90-х поставили памятники А. Даниялову, М.-С. Умаханову, А. Алиеву. Из писателей были увековечены в полный рост Расул Гамзатов, Фазу Алиева и Ирчи Казак. О художественных достоинствах всех перечисленных работ говорить не приходится. С бюстами ситуация намного лучше. Многие из них отличаются высоким мастерством исполнения. Скульптурные портреты Гамзата Цадасы, Сулеймана Стальского, Эффенди Капиева, Юсупа Хаппалаева являются украшением нашего города. Бюсты Цадаса и Стальского (первоначально в этом месте была установлена стела) стоят над реальными могилами народных писателей.

У современных монументов неоднозначная судьба. Например, в памятнике Насрутдинову водители маршруток видят Никиту Хрущева. Множество памятников так и осталось в макетах — не помогли даже имена скульпторов. Удивительная история с установлением памятника Шамилю. Многие слышали о макете конной скульптуры имама, которую заказали Али-Гаджи Сайгидову. Идея памятника народному герою не прошла религиозную цензуру и осталась в виде эскиза в мастерской скульптора. История повторилась: так же было в 1954 году с работой великого советского ваятеля Заира Азгура. Я писал об этой замечательной работе, побывав в минском музее скульптора. Азгур (его отец был родом из Дагестанской области) лепил самых известных личностей советского периода, в том числе Ленина — монумент установлен на площади в Махачкале. В музее я видел модели этого памятника разной величины. Для Дагестана он готовил ещё один многофигурный памятник — «Дагестанская сюита». В его композицию были включены Имам Шамиль, Махач Дахадаев и Сулейман Стальский. С работой вышла незадача — Шамиля в те годы назвали английским шпионом, и сюита осталась в глине…

Мифотворчество

В последнее время в городе появились странные скульптуры прославленных спортсменов Дагестана. Они как будто штампуются на какой-то металлобазе. В чем идея этих гигантов, как они «работают на пространство», то есть вписываются в городской пейзаж? У меня вопрос к заказчикам: почему вы не считаете нужным обращаться к профессиональным скульпторам и архитекторам?

Из всех памятников, установленных в городе в советский период, нужно выделить, по моему мнению, только три — важных и интересных: памятник «Воину-освободителю» в парке Ленинского Комсомола, конный памятник Махачу Дахадаеву на привокзальной площади и памятник «Борцам за Советскую власть в Дагестане» в сквере у Дома дружбы. Они профессионально вписаны в городскую среду и наполнены высоким смыслом.

Про памятник революционерам услышал вот такое объяснение отца маленькому сыну: «Это памятник полицейским, которые погибли от рук боевиков». Дагестанцам лень читать всякие там надписи на постаментах — интереснее придумать новую историю. «Короткая память» стала удобна для современного мифотворчества. И не стоит удивляться, если завтра от вашей истории не оставят камня на камне.