Из Нового Орлеана в Рай попасть нелегко
Дата публикации: 10.01.2024
Республиканский кинофестиваль «Мирный Дагестан!» уже в девятый раз собрал профессиональное и любительское...
7 часов назад
* * * Уже в 1958 году при проектировании корпуса Дагестанского женского педагогического института (сейчас...
7 часов назад
Художники-педагоги — новое явление в жизни советского общества 30-х годов прошлого века. Их горячее желание...
1 день назад
Дагестанский государственный театр кукол удостоен Гран-при XXV Международного фестиваля профессиональных...
1 день назад
Город был пропитан звуками. Они напряженно дрожали над скользившими по Canal Street трамваями, гремели под колесами бесконечных повозок, выдувались из старых погнутых рожков уличных торговцев. В бедных кварталах вдоль зловонного канала мальчишки-разносчики газет мастерили самодельные банджо и контрабасы, тащили из дома оловянные кастрюли и стучали по ним ложками, объединялись в spasm-band и играли на самых опасных улицах города. В храмах пели спиритчуэлсы и санктифайд, в порту с палуб кораблей и из ближайших кабаков звучали английские, ирландские, французские, итальянские и карибские песни, а темнокожие рабочие пели блюзы и холлеры.
Проследить, какими путями и в каком порядке развивались главные жанры американской музыки в безумии плавильного котла Нового Орлеана, практически невозможно. Сам город был музыкой. Новоорлеанцы играли рвущие душу траурные марши по дороге к кладбищу и исступленно-веселые мелодии на обратном пути, оркестры грохотали на свадьбах, днях рождения, на карнавалах до самого Марди Гра. В дни между праздниками вниз и вверх по улицам сновали старые грузовые вагоны, запряженные лошадьми, в которых разъезжали местные бэнды. Стоило таким вагонам встретиться, как бэнды тут же начинали шумные музыкальные дуэли, на которые сбегались толпы народа. Победители получали заказы, приглашения сыграть в клубе, но и там не могли чувствовать себя спокойно, потому что к началу их выступления у стен заведения могли появиться еще несколько бэндов, главной целью которых было заглушить выскочек.
Новый Орлеан имел славу греховного города, и высшее сословие изо всех сил боролось за исправление его репутации. В 1897 году член городского совета Сидни Стори предложил учредить отдельный район «красных фонарей», чтобы усилить контроль над проституцией и очистить улицы города, но что-то пошло не по плану. Район очень быстро приобрел бешеную популярность, а злые на язык новоорлеанцы, к ужасу Сидни Стори, нарекли его Сторивиллем. Это был настоящий центр Нового Орлеана.109
Тут были огромные заведения-дворцы, полностью освещенные электричеством, с барными стойками из вишневого дерева, сияющими полами, отделанными дорогим камнем, барельефами в колониальном стиле и морем дорогой выпивки. Были клоповники с дешевым пойлом, пожелтевшим постельным бельем, вечной блевотиной под блестящей от пролитой выпивки барной стойкой, пьяными драками и поножовщиной. И всюду была музыка. В дорогих заведениях играли лучшие оркестры города, у входов в дешевые бордели темнокожие девушки, бежавшие от законов Джима Кроу в более свободный Новый Орлеан, пели блюзы, чтобы завлечь клиентов.
Здесь, в центре грязных, разбухших от страстей улиц Сторивилля зародилась радостная музыка, ставшая на многие годы великим утешителем для миллионов людей. Здесь от борделя к борделю с поручениями и просто из любопытства бегал и впитывал мелодии маленький улыбчивый Луи Армстронг, бодхисаттва музыки 20-го века. Здесь, посреди хаоса, приводившего в трепет богобоязненных (по их собственному мнению) правителей города, зарождавшийся блюз встретился с оркестровыми маршами, песнями матросов, классической музыкой и регтаймом, обогатился сам и дал начало джазу.