Увидеть «Сказки памяти»

В конце прошлого года, 6 декабря, во Владикавказе стартовал культурно-просветительский проект, героями которого стали наши земляки. В этот

день на сцене Театра оперы и балета филиала Мариинского театра в РСО –

Алания прошёл специальный показ оперы «Коста», сценография для которой была осуществлена в 2018 году Ибрагим-Халилом Супьяновым. После

представления прошло открытие выставки семьи Супьяновых «Сказки памяти» в Северо-Кавказском филиале Государственного музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина.

Журнал «Дагестан» успел стать участником этих событий 7 декабря. В этот день в небольшой гостиной музея состоялась творческая встреча театральной и музыкальной интеллигенции Владикавказа с Ибрагим-Халилом Супьяновым и его дочерью Джавгарат.

Из каталога к выставке:

«Сказки памяти» задумывались как персональная выставка народного художника Республики Дагестан Ибрагим-Халила Супьянова — живописца,

графика, скульптора, сценографа. Однако в процессе подготовки она трансформировалась в проект, представляющий произведения, созданные членами удивительной творческой семьи Супьяновых. <…> Имена этих людей широко известны в Дагестане и за его пределами.

Ибрагим-Халил Супьянов — значительная величина в северокавказском изобразительном искусстве, духовный и творческий ориентир для всего художественного сообщества республики. В структуре ДНК его узнаваемого уникального стиля — древнее искусство Дагестана и смелые эксперименты с пространством, плоскостью, объемами и техникой; в живописи Супьянов-старший часто использует непривычные материалы: песок, клей, лак, затирку для плитки, цемент. Шейит-Ханум Алишева — народный поэт Дагестана, создатель глубоких и самобытных лирических произведений. Сын Камиль — художник и дизайнер, автор, куратор художественных проектов. Дочь Джавгарат — художник, поэт, сценарист, куратор выставок.

Все представленные в экспозиционном пространстве работы объединены темой памяти — мотивом, который в творчестве Ибрагим-Халила стал программным. Весь человеческий опыт доступен, если знать и помнить. Художник всю жизнь работает с воспоминаниями — про общее и личное, родовое и народное. Его память избирательна и субъективна — всё, что было, трансформируется в формы и фактуры, цветовые сочетания, далекие от первоисточника. В оттисках реального, остающегося в памяти, — обрывы, параллели, кривые — смешение необъяснимого. Память, как сон, создает новые картины и, как сон, оставляет лишь ощущения — это было «как в сказке» или «как в кошмаре». Художник постоянно пребывает в потоке воспоминаний, рождающих бесконечные ряды образов и цельных картин. Наверное, потому Супьянов работает сериями и циклами — большими и длительными. Творчество Ибрагим-Халила — это «книга памяти», написанная языком символов, знаков, абстрактных ассоциаций, которая невероятно информативна, но не всем понятна».

                                                    Джамиля Дагирова, куратор проекта

Дерево, клей.

* * *

Музей представляет из себя галерею небольших залов, переходящих один в другой по ломаной траектории. Чтобы попасть на встречу, необходимо было пройти сквозь выставку «Сказки памяти». Инсталляции, подвешенные и установленные на полу, графические листы и живопись — все настраивало на медитацию. Произведения, экспонируемые на выставке, созданы художниками в разное время — это около 100 работ из собрания авторов и фонда Национального музея Республики Дагестан имени Алибека Тахо-Годи.

Мы успели вовремя. Буквально через 15 минут стали появляться участники встречи. Ибрагим-Халил, Камиль и Джавгарат встречали гостей в уютной гостиной с высоким потолком и антресолью. Наверх поднялись молодые люди, как потом оказалось — певцы, подопечные Ларисы Абисаловны Гергиевой, художественного руководителя Академии молодых певцов Мариинского театра и Северо-Осетинского театра оперы и балета, концертмейстера. По окончании встречи они представили гостям свою певческую программу. Как сказала Лариса Абисаловна, «это наш подарок вам, Ибрагим-Халил».

Первой предоставили слово Джавгарат Супьяновой. Она вспомнила свои первые опыты стихосложения: «Мне было лет 9–10. Родители ходили на дачу, а я не любила её, потому что это были выходные, на которые у меня были свои планы. Тогда папа сказал: «Ну, хорошо, вот стопка листов и, покамы придём, напиши 100 коротких стихов. Это должны были быть трехстишья с четвёртой обобщающей строкой. Я очень старалась и исписала много страниц. Он потом взял и стал перечеркивать те, которые посчитал неудачными. Осталось, кажется три-четыре стиха. Сказал, если писать столько стихов каждый день, то наберётся порядком хороших».

Джавгарат очень любит японскую, китайскую, корейскую восточную поэзию. «Конечно, я читаю и наших классиков, поэтов Серебряного века. Очень люблю символистов». Из русских поэтов XX века ей близки Иосиф Бродский, Анна Ахматова, Марина Цветаева.

Ибрагим-Халил вступил в диалог со зрителями позже. Он вспомнил, что ещё в детстве писал стихи. «Но как-то их нашёл мой старший брат и посмеялся надо мной. До сих пор я это помню, и до сих пор мне обидно. Пришлось прятать бумажки со стихами в консервные банки. Потом я их находил в 80-х годах и даже какие-то — в 90-х. Но перечитывая их, я понял, что они были очень наивны. И если сравнивать их уровень с уровнем того, что я сделал в живописи, то это несопоставимо. Помню, в 1968 году тётя рассказала мне про Бурака, на котором Пророк перенёсся из Мекки в Иерусалим — так быстро, что не успела вылиться вода из опрокинутого им кувшина. Бурак — это такое существо в виде коня, с крыльями и человеческой головой. Ничего более удивительного я до этого не слышал и не читал в сказках, преданиях. Я был на втором курсе Дагестанского художественного училища им. М.А. Джемала, когда тётя попросила меня нарисовать Бурака. Спустя время кто-то сообщил ей, что я закончил работу, и она, хромая, пришла из Эрпели. Увидев картину, она упала перед ней на колени и стала петь «Турки — молитву». По сей день считаю, что эта первая серьёзная работа остается в моём творчестве лучшей. Это законченная композиция. А в стихах я ничего подобного не написал. Поэтому я и те свои записи уничтожил».

Картина «Бурак» спустя годы вновь попала к художнику на реставрацию, да так и осталась у него. Как-то в советское время в Махачкалу приезжала финская журналистка и, увидев картину, стала упрашивать Ибрагим-Халила продать её. Но художник отказался, объяснил иностранке, что она принадлежит не ему. Потом картина перекочевала в мастерскую и долгое время встречала всех, кто приходил в гости к Ибрагим-Халилу, была символом его мастерской. «Я ведь когда писал её, многого ещё не понимал. Как изобразить Каабу или финиковую пальму? Помню, приехал из небольшого путешествия по маршруту Москва — Ленинград — Киев. Посмотрел в Киево-Печёрской лавре росписи Врубеля. Под воздействием увиденного и родилась композиция. Вверху картины я нарисовал ангела».

В 2018 году, почти в такое же время, в Государственном музее искусства народов Востока прошла выставка И.–Х. Супьянова «Осколки памяти». «Бурак» отправился на выставку и после этого домой уже не вернулся. Фонд «Марджани» приобрёл картину для своей коллекции…

Ибрагим-Халил читал стихи, отвечал на вопросы, а потом стал играть на свирели незатейливую мелодию.

Художник вспомнил, как недавно смотрел документальный фильм про

обычную афганскую семью. И его заворожило, как в кадре женщина замешивала, а потом раскатывала тесто. «Вот это была живопись! Это намного лучше того, что я писал бы часами».