Туристический дневник Гимата. Часть 3

Дневник похода II категории сложности
с. Хулисма — с. Камилух, 6–17 июля 1997 года

Посвящается всем:
@ Гимат,
Оля,
Дима (Лом),
Алик,
Мага,
Сергей,
Наташа,
Нажмутдин (Френк)

10.07. Пишет Лом:

Извиняюсь за неровный почерк — возбуждён под воздействием многих-многих впечатлений. Я человек, конечно, эмоциональный, но не писать тоже не могу*.

Утро не предвещало ничего хорошего: ожидание Сани в жаре и всё такое. Чтобы не простаивать, Гимат решил обучить новичков зарубаться. До снега шли минут 20, сначала подошли к озеру. Серый&me великолепно ополоснулись. Совершенно другое ощущение, нежели в море. Правда, вода илистая, поэтому много под водой не разглядишь. Но какой кайф!

Зарубаться учил Френк. Было два ледоруба на трёх новичков. Думаю, каждый ждал своей очереди с нетерпением. Два кувырка назад, по-турецки вниз и зарубиться — какой кайф**! Думаю, для человечества ещё не всё потеряно: каждый раз новое физическое удовольствие оно будет переживать как в первый раз.

Да! Когда мы с Гиматом подходили к озеру, от берега взлетел орёл. Гимат видел процесс взлёта полностью, и ему показалось, что на берегу, поджав колени, сидит голый человек. Гимат пальнул пару раз, но в связи с недостаточной мощностью боеприпасов орлу удалось уйти. Как он летел в двух шагах от меня (образно — человек так не шагает). Mein Gott! Это было что-то.

В лагерь я пришёл первым и обнаружил в нём спящего Алишку, который предложил мне добить кропалик тушёнки***, что я с превеликим удовольствием и исполнил.

Затем подскакали три пастуха… Короче, я в первый раз в жизни катался на лошади. Описывать не буду — это надо почувствовать. Затем они уехали, увезя с собой Гимата: у них кто-то заболел.

Алику хреново****. Мы с ним спели «Батальонную разведку», и теперь я пишу. Сейчас буду писать в дневник Маги. Пока!

Комментарии:

* Признак настоящего писателя.

** «Зарубаться» (тур.) — воткнуть ледоруб клювом в склон как раз тогда, когда тебе совсем не до этого, так как ты летишь головой вниз по снегу (льду) очень быстро. «Ледоруб» (тур.) — палка о трёх концах: клюве, лопатке и штычке. Является таким же многофункциональным инструментом, как штык-нож при автомате тов. Калашникова. Удобен при нападении туров и чабанов. Предназначен для зарубания. «Зарубился сам — заруби товарища» (тур. фольклор, сленг, трюизм).

*** Вот почему, оказывается, Алик не приготовил обед и крепко спал, вместо того чтобы дежурить. Дневник — полезная вещь!

**** См. ***, а также рассуждения о качестве итальянской тушёнки. Странно, что Алик выжил — наверное, потому, что не доел банку.

10.07. Пишет Мага:

Проснулся в 10 часов. Вышел, а все завтракают. На завтрак были гречка с тушёнкой*, сухари, печенье с чаем и по 1 кусочку сахара. После Гимат предложил пойти на тренировку, чтобы поучить новичков Наташу и Диму (Лом) зарубаться на снегу. Мы так и сделали. Гимат, Лом, я, Сергей, Нажмутдин и Оля дошли до озера у верховья реки Дюльтычай. На озере Серый и Дима искупались, у меня тоже было желание, я даже было разделся, но передумал, так как вода была холодная**. Затем поднялись на снежный склон, где и начали обучение для новичков. Все кувыркались, катились и зарубались, я тоже с удовольствием покувыркался, затем (неразб.) спустился вниз, снова поднялся и страховал Олю и Лома. Они скатывались сверху вниз и зарубались. Наташей занимался Нажмутдин, а Гимат фотографировал нас. Сергей всё возился возле озера. После хорошей тренировки мы к двум часам вернулись в лагерь. Саня ещё не пришёл. В это время к нам подъехали на лошадях пастухи. Я попросил дать лошадь покататься, они мне не отказали. Я с удовольствием покатался, даже покатал Наташу, Гимат всё фотографировал. У всех появилось страшное желание покататься, лишь Алик спал всё это время. Как выяснилось позже, они приезжали за Гиматом, дело в том, что у них кто-то болеет уже три дня. Гимат не отказал в помощи и поехал с ними***. Гимат уехал, все лежат на зелёной травке****, а я, как всегда, занимаюсь своей писаниной. Пока всё.

Комментарии:

* Можно было бы и не упоминать. Ничего другого на завтрак у нас не бывало.

** На краю озера был снежник, часть его находилась в воде.

*** С лошади я свалился два раза, проехав 200 метров (она была без седла). Авторитетно сказав чабанам, что пешком я дойду быстрее, оставшиеся полтора километра я прошёл пешком. Мышцы бёдер болели 2 дня. Чабан выздоровел на другой день. В Буршах продают скверную водку с забавным эффектом — от неё бывает не рвота, а понос. Впрочем, возможно, чабана погубила жадность.

**** Называется «акклиматизация».

10.07. Пишет Оля:

Сегодня день по впечатлениям не уступал вчерашнему. С утра, а оно у нас началось лишь к 11 часам, все подумали: а не пойти ли к озеру? Думали долго. Но в конце концов пошли. Озеро совсем малюсенькое: с одной стороны в него стекают с горы ручьи, и лежит хороший кусок снега, а с другой — вытекает вся лишняя вода в реку. Но температура воды прекрасная, с удовольствием в ней окунулись бы. Но впереди предстояло ещё пройти зарубание, поэтому купаться пошли немногие. Среди этих немногих оказались Сергей и Лом. Но унывать, что мы не купались, нам не пришлось. При практике зарубания мы так извалялись в снегу, как будто запрыгнули в одежде в воду.

Впереди нас ждали два известия — хорошее и плохое. Начнём с плохого: Саня не пришёл, и на перевале никого не видно. Но не унываем особо и продолжаем упорно ждать.

Хорошая: к нам в лагерь нагрянули чабаны с лошадями. Лошади были прекрасные, особенно одна, по прозвищу Малика. Вот на ней и сфотографировалась. Кататься одна я побоялась, а сопровождающего не нашлось. Но все, кроме Алика, который дрых в палатке всё это время, хотели если не покататься, то хотя бы посидеть на лощади. Сергей даже умудрился дважды грохнуться сначала с одной, а потом с другой лошади, что доставило немало хлопот чабанам, так как лошадь убежала, и её ловили минут десять.

Сейчас мы сидим без Гимата (его забрали чабаны кого-то лечить) и дурью маемся. Кто пишет, кто курит*, кто поёт, кто воет, а кое-кто и глядится в зеркальце. Наташка устроила генеральную стирку, перестирала мальчиковы футболки, теперь взялась за носки**.

Алик нас морит голодом: уже три часа дня, он дежурный — а есть не готовит.

Завхоз все продукты рассчитал, и теперь у него ничего не выпросишь. Если только перенять у Маги способность делать громадные заначки. Как на него ни посмотришь — обязательно что-то жует и прикидывается, что ничего во рту нет.

Нажмутдин не хочет выдать печенье, говорит, что не заработали. Наташе предлагают питаться мухами. И вообще, ужасная духота. Постепенно все поджариваются. Скоро будет пахнуть палёным. Всё, больше не пишу. До встречи.

Комментарии:

* Оленька сердцем чувствовала. Я пытался бросить курить и начал курить у чабанов снова. Это было продиктовано интересами группы (см. ниже).

** Лучший способ, чтобы ещё раз взяли в горы.

10.07. Пишет Наташа:

Привет тому, кто читает. Надеюсь, до меня было интересно читать. Напишу, как могу, что хочу и как хочу. 1) Самое главное на сегодня — это поход на озеро, учили, как надо правильно зарубаться на снегу. Промокла вся. 2) Каталась на лошади, чуть не шмякнулась с неё, когда она пошла вниз, но удержалась. Хочу ещё. Я обгорела (вернее — лицо). Теперь я понимаю все преимущества паранджи. Лежим загораем, отдыхаем. Да, кстати, почему-то у всех от одного разные впечатления, наверно, зависит от (неразборчиво).

10.07. Пишет Мага:

Теперь сидим играем в карты, делать нечего, Гимата ещё нет. Завхоз оставил нас без обеда, а сейчас уже шесть часов. Во время игры в карты Нажмутдин составил новую формулу. Дело было так. Во время одной из партий Нажмутдин сказал, чтобы внимательно следили за Ломом: он в одну игру делает две мухлёвки. Так открыли новую единицу измерения –– «лом». 1 лом = 2 мухлёвки. Тут раздался дикий хохот.

Завхоз решил сделать перекус. Перекусив килькой с сухарями, я, Алик и Лом отправились к чабанам за Гиматом. Пришли к чабанам, Гимат с одним чабаном встретили нас и пригласили к столу поесть мясо, бульон и хинкал. Всем чабанам большое спасибо за то, что накормили нас и даже дали хлеб и мясо для оставшихся в лагере. Вернулись в лагерь в сумерках. Сани ещё не было, что всех встревожило*. Дежурный Алик сварил мясо. Выпив бульон, я лёг спать. Поздно ночью проснулся от шума проливного дождя и диких криков Алика. Затем кое-как уснул.

Комментарий.

* Надо отметить героизм Маги. Начальник сказал, что было бы неплохо изменить текст записки, оставленной ранее на перевале. Мага настойчиво хотел пойти на перевал, уже в сумерках, чтобы изменить текст записки. Волевым решением начальника героизм был предотвращён.

10.07. Пишет Лом:

Гимат ушёл (уехал) к больному. Мы провели время, распевая песни (мне в очередной раз сообщили об отсутствии слуха) и играя в карты. Затем мы с Аликом пошли подумать*. Подумав, возвращались в лагерь и увидели Магу, звавшего пойти за Гиматом. Одевшись потеплее, мы пошли. Шли болотами, поэтому кеды мои быстро «проржавели». Я их снял и по болотам шёл босиком. Гимат с пастухом встретили нас, так как, по их словам, мы шли очень медленно. Пастухи накормили нас чабанским хинкалом, который я ел впервые в жизни**. На обратном пути Гимат предложил нам завтра сходить на перевал, что виднелся со стойбища. Но потом Гимат сказал, что, скорее всего, тётки останутся внизу, а с ними и я с Аликом. Конечно, из мужиков я меньше всего подготовлен, но если я останусь, то как же подготовлюсь?

Когда пришли в лагерь, я заорал: «Мясо! Мясо!». Повыскакивавший изо всех щелей народ сначала обрадовался, а потом, увидев, что мы им принесли, стал воротить нос. Только Оля обглодала пару косточек, да и то, думаю, ради приличия. Колбасу не ел никто. Кроме нас четверых, вернувшихся от чабанов. Несмотря на неаппетитный вид, эта колбаска весьма недурна.

Затем нас с Серым и с Магой решили отправить на перевал, через который должен был прийти Саня. Но что-то Гимат раздумал. Я очень надеюсь, что это была не подачка в счет моего завтрашнего пассивного ожидания с тётками***.

Вечер, как всегда, был бестолков. Алик, бродящий вокруг примуса, навевал меланхолию****.

Спокойно лечь спать тоже невозможно: устраиваются часа три, при этом постоянно гогоча. Сейчас шутки вспоминаются дикие какие-то, типа: вот чабаном быть хорошо — они в бурках спят. Вместе с лошадьми. Трёхкомнатная бурка со всеми удобствами и т.д. Истерика какая-то.

Вообще-то, то, что я пишу сейчас, другой ручкой — это утром 11 июля. Утро туманное, утро седое. Везде туман. Да и дождь по накидке барабанит. А я дежурный. Вот и страдаю. Мясо –– гадство! –– не варится. Ботинки мокрые. Все в палатках — тепло им, а я мёрзну. Плохо быть дежурным в такую погоду. Ариведерчи!

Комментарии:

* Я этого не видел, но полагаю, что это делается в позе мыслителя, возле реки.

** Думаю, что любой здравомыслящий человек в этом случае съел бы его гораздо меньше.

*** Нет. Я предчувствовал дождь, и он пошёл через час после этого.

**** Неразделённая любовь Алика к примусу нуждается в отдельном описании. Желательно гекзаметром.

11.07. Пишет Мага:

Утром разбудил Нажмутдин, сказав, что я и Лом дежурные. Лом встал, а я опять уснул. Минут через 10 опять меня разбудили — в этот раз Лом, он искал то спички, то нож, то ещё что-то.

12. 07. Пишет Натали:

Наконец-то дошли до перевала Чаанский. Самое интересное было подниматься по снежным ступеням до верха. Самое страшное –– спускаться по каменным перьям. Очень долго всё это происходило, но в результате скатились по снегу. Было трудно, но всё-таки поставили лагерь. Погода ужасная, многим хочется домой, в тепло. Утром 13.07.97 очень долго спали. Завтрак принесли прямо в палатку. Гимат курил текст Андропова* из «Сельской жизни» за 1983 год — где достал эту старую газету, неизвестно.**

Сидим в палатке, ждём хорошую погоду. Надо идти, но никому не хочется. Палатка всю ночь простояла косо, так что съезжали на Гимата, который спал с краю и упирался в большой камень; короче, упирался всю ночь ногой и сдвигал всех в обратную сторону, а мы всё равно съезжали.

Комментарии:

* Кто сам курил когда-нибудь, скорей поймёт другого.

В частности, известно, что бросающий курить нервничает. Начав нервничать и испортив настроение Оле, я решил пожертвовать собой во имя группы и продолжил курить. Впрочем, курил я такую дрянь (см. выше), что самому было противно. А ещё говорят, что запах жертвоприношения приятен!

** Раньше бы за это посадили.

13.07, 10:30. Пишет Гимат:

Приходится описывать три дня, когда не делал записи.

Сегодня находимся в верховьях речки Чаан, дождь, туман. Группа не выходит из палаток, отсыпается. Отъедаться не получается, продуктов мало. Сухари все съели, тушёнки одна банка, гречка кончилась. Есть супы и сало. Всем снится вкусная еда. Наиболее аппетитные сны у Оли. Дневник писать всем лень.

Вчера перешли перевал Чаанский (2А). Группа вышла из лагеря в 10:30, к перевалу подошли в 17:00, вышли на хребет на 600 м левее перевала, на высоту примерно 3750 м, с перевала сошла лавина на глазах у Алика, свисают карнизы, даже с виду опасные. Два дня до этого шёл дождь, снег размок. По хребту бегают туры (6 голов). Возможно, они и столкнули карниз. Сам склон, по которому поднимались, умеренно лавиноопасен. Так как лавины уже сошли, мы идём по свежим и старым лавинам.

Из-за всего этого вышли левее перевала, вдоль скальных выходов, в лоб. Сергей в связке с Олей, Магой, Наташей и Нажмутдином на 40-ке, Гимат, Алик и Лом — сперва свободно, а на выходе — на репшнуре. Подъём в лоб примерно 300 метров.

На перегибе под снегом лёд. Молодёжь держится неплохо. На хребте — 1830 м. Через хребет перелетают тучи, ветер, то холод, то солнце, температура около 4 градусов. С обеих сторон — жандармы*, тур поставить не из чего, выход на вершину (на восток) и переход на перевал (на запад) возможны, но затруднительны из-за позднего времени. Спуск с перевала 550–600 м — сланцевые перья — опасен для необученных. Гимат и Серый организуют перила на 40 м, группа спускается по сланцевым лбам до сланцевого кулуара. Очень жёсткая сыпуха. Всё это заняло час. Становится холодно. Группа нервничает. С этого места по снежному кулуару пошли в связках, кроме Гимата — он проскочил по скальному кулуару ниже группы — там снежный склон 500 м. Склон весьма лавиноопасен (юго-западный), с каждым шагом из-под ног уходят маленькие лавины. Снег крупнозернистый, мокрый, толстый. Постоянно набегающие облака скрывают участников друг от друга. Молодёжь долго возится в снежном кулуаре, постоянно срываются и повисают на верёвках. Зарубаются некачественно. Гимат нервничает, ругается, стараясь употреблять вежливые, но понятные слова. Приходится подрезать склон, чтобы выйти на скальный выход в его центре. Когда группа на нём собралась, было уже 2000 м. Отсюда путь был проще. То по снегу, то по сыпухе, потеряв километр высоты за час, группа спустилась на траву.

Нашли две единственно пригодные площадки для палаток возле пяти ручьёв, больше похожих на водопады. Ниже они сливаются, река течёт под снежным мостом из лавины.

Переход до ночёвки по снежному мосту. То солнце, то туман. Серый сварил суп, все съели, кроме Оли. Ужин в 22 часа, светит луна. В 23:00 дождь, продолжающийся с перерывами до утра. «Памирка» промокла, но там все веселятся. «Волна» не промокла, но там все спят. Спят и сейчас, хотя уже 11 утра. Все устали. Сейчас планируется выход и 4-5 часовой переход до перевала Халахуркац, по речке Халахур. Желательно дойти до границы снега.

* Остроугольные скалы на гребнях хребта (альп.).

13.07, 10:55. Пишет Оля:

В лагере тишина. Только раздаётся шум из приёмника да грохочет вода в реке.

Наверное, от этого грохота воды нам не отделаться до конца нашего похода.

Планируется сегодня перейти ещё один перевал, да погода что-то хурмит. То дождь, то туман, то снова дождь.

Вчера был очень интересный и достаточно сложный переход через перевал Чаанского. Вернее, не через сам перевал. Мы прошли левее, т.к. на том пути, где должны были, только что сошла лавина. Поднимались последние 200 метров в связке, нас было пятеро: Серый, Оля, Мага, Наташа, Нажмик. Немного почувствовала, что значит идти в связке.

Прошли достаточно сложный участок — громадную щель в снегу. Мага на этом участке испытал достаточно сложные ощущения: он начал проваливаться в эту щель, и, если бы не обвязка, неизвестно, чем бы это всё закончилось.

Так, шаг за шагом, достигли верхнего хребта. Склон по другую сторону состоял из жёсткой сыпухи. Спускались по висячим перилам. Затем началась территория снега. Вот это был спуск! Сначала по ступеням лицом к склону, затем всем это надоело, тем более что Гимат был уже внизу — начали спускаться глиссером, то есть на пятой точке*. Да и по-другому спускаться не было возможности — снег рассыпался под ногами.

От нашей связки — Алик, Оля, Мага, Дима — к концу спуска остались только я и Алик. Мага вышел на сыпуху и отстегнулся. Диму несло на камни, и он тоже отстегнулся от нас. Спускаться одна глиссером я побоялась, поэтому попросила Алика не отстёгиваться. Спуск был шикарный. Вернее, начало спуска.

А затем Гимат поднял панику: наорал на Алика, я с перепугу тут же начала оступаться и съезжать вниз, таща за собой Алика. Оказалось, что снег живой — могла сойти лавина — поэтому все были на нервах.

Пройдя этот опасный участок, мы решили подыскать место для ночлега, т. к. было уже поздно –– скоро начало бы темнеть. Шли то по снегу, то по сыпухе. Вернее, не шли, а ехали. Кто на ногах, кто на пятой точке. Я предпочла спускаться вторым способом — носом в снег не заедешь и притормозить вовремя успеешь. Да и падать особо некуда — разве что завалиться на бок. Таким образом дошли до травки, поставили палатку. На этом день приключений и закончился. Мне опять было нехорошо — слишком резкий был спуск. Сейчас мы на высоте 2500 м, а хребет был 3500 м**.

А сейчас тихий час.

Все в палатках дрыхнут.

Все.

Комментарии:

* Неправда. Глиссер в данном случае — это когда стоишь в низкой горнолыжной стойке и опираешься на ледоруб. А спуск на пятой точке — это и есть спуск на пятой точке.

** Перед подъёмом съела пару ложек кильки в масле.

13.07, 20:30. Пишет Оля:

Сидим по палаткам. По тенту шумит, не переставая, дождь — то громче, то тише. И так уже два с половиной часа.

Утром мы вышли поздно — в 12:30, потому что с утра лил дождь. Сейчас к дождю изредка добавляется ветер.

К половине четвёртого дошли до пастухов — цахурцев (рутульцев)*. Они нас напоили овечьим молоком**, накормили домашним хлебом и варёным рутульским сахаром. А ещё недоделанным творогом — очень вкусная штука***.

Затем шли по мокрой траве — терпеть её не могу, особенно спускаться по ней. Вот сыпуха — это другое дело. У меня такая классификация — трава, снег, сыпуха.

Наташка вчера потянула ногу, и сейчас Гимат её разминает****.

Сегодня мы успели поставить палатку до того момента, как начался этот бесконечный дождь. Примус ребята в палатке развести не смогли — придётся ужинать всухую.

Время ужина подходит. Пора и перекусить.

Уже стемнело, ничего не вижу.

Чао.

Комментарии:

* На самом деле это были мухахцы, но это, в принципе, одно и то же.

** Одна овца в день даёт молока 0,5–1 стакан. Мага, к примеру, выпил 8. Остальные — меньше.

*** 1 кг сыра из этого творога (которому от рождения было минут 10) стоит 50 тыс. руб. Творог я бы оценил дороже, так как поесть его можно только в горах. Творога мы съели тысяч на двести.

**** Ногу.

Первую часть можно посмотреть здесь: https://dagjur.com/turisticheskij-dnevnik-gimata/

А вторую здесь: https://dagjur.com/turisticheskij-dnevnik-gimata-part2/