Первым всегда труднее

К 30-летию Народного Собрания Республики Дагестан

Интервью с доктором философских наук, профессором Муху Гимбатовичем Алиевым, председателем Народного Собрания Республики Дагестан (1995–2006), членом Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации (1996–2001), Президентом Республики Дагестан (2006–2010), членом Президиума Государственного Совета Российской Федерации (2006–2007).

— Муху Гимбатович, в 2025 году республика отмечает тридцатилетие Народного Собрания. Вы были первым спикером НС, больше того, его создателем. Расскажите, пожалуйста, как рождался дагестанский парламент? Какие возникали трудности, проблемы?

— Проблемным было само время. Становление Народного Собрания происходило на сложном политическом и социально-экономическом фоне: кризисные явления в экономике, спад производства, острые процессы в бюджетной сфере, существенное ухудшение жизни граждан, сложная криминогенная обстановка. Плюс масса негативных явлений, связанных с событиями в Чеченской Республике.

При этом Народное Собрание создавалось как новый политический институт, принципиально отличающийся от Верховного Совета Дагестана, встроенный, в соответствии с новой Конституцией республики, в структуру разделения государственной власти. Начали с определения структуры нового парламента, процедурных моментов. Параллельно принимали законы, регулирующие работу комитетов, депутатов, сотрудников аппарата парламента.

Были определены важнейшие приоритеты работы — законотворческая деятельность в экономической и бюджетной сферах, в осуществлении местного самоуправления, по экологическому законодательству. Много внимания уделялось вопросам межнациональных отношений, противостоянию религиозно-политическому экстремизму. Впервые в практике законодательной деятельности дагестанский парламент стал пользоваться правом законодательной инициативы, предусмотренной Конституцией Российской Федерации, особенно по вопросам малочисленных народов, национальных культур и культурного наследия, национального образования, национальных языков. Налаживались межпарламентские связи с парламентами других субъектов.

В практику работы Народного Собрания стали входить парламентские слушания, «круглые столы» по самым актуальным вопросам законодательной деятельности.

Как вы понимаете, такая сложная работа, как становление нового политического института, не могла идти гладко, без трудностей. Нередко возникали вопросы, связанные с взаимоотношениями с органами исполнительной власти, территориальными органами федеральных исполнительных структур. Кроме того, не все депутаты имели соответствующий опыт работы, поэтому на первых порах некоторые заседания превращались в стихийные митинги. Иногда я даже не успевал сесть в кресло Председателя Народного Собрания для открытия сессии, как у трибуны для выступлений уже выстраивалась очередь. На мои замечания о том, что сессия еще не открыта и не утверждена повестка дня, в ответ звучали фразы: «Вы бросьте эти свои партийные штучки, я хочу выступить».

Успокаивать таких ораторов бывало непросто, приходилось это делать, как правило, с помощью самого зала. Иногда навязывались острые дискуссии по вопросам, не входящим в компетенции парламента, или делались попытки с ходу вносить в повестку дня сложнейшие вопросы, требующие тщательного изучения, анализа. Надо сказать, что подобные формы работы — огульная критика, личные амбиции, демагогия — постепенно отодвигались на задний план, а верх брали парламентская дисциплина, конструктивное обсуждение законопроектов.

— Многие помнят эти моменты по трансляциям и репортажам с заседаний НС. Полагаю, это связано с тем, что первый состав НС РД был самым интересным и «живым». Каждый мандат доставался в реальной борьбе идей, программ, авторитетов. Удалось ли конвертировать энергию новых депутатов в законы, которые реально улучшили жизнь простых дагестанцев?

— Думаю, тот парламент остался в памяти у многих, не только у вас. Он, действительно, был не серый, послушный. Мне представляется, это было связано не только с тем, что депутаты выбирались в ходе реальной борьбы идей, программ, хотя исключить полностью это нельзя. Немало было среди депутатов борцов с советской властью, социалистическими, коммунистическими идеями. При этом многие из них даже не очень понимали смысла этих идей. Я бы охарактеризовал этот период в Дагестане, да и в стране в целом, как период этнической мобилизации. С этим был связан тот факт, что среди депутатов были многие лидеры и активисты национальных движений: Руслан Ашуралиев, Ахмед Гамзатов, Исраил Дадаев, Гаджи Махачев, Магомед Хачилаев. Кроме того, среди депутатов было много известных всей республике ярких личностей, таких как Суракат Асиятилов, Нариман Алиев, Джамалудин Алиев, Николай Алчиев, Ибрагим Ахматов, Абдурагим Бексултанов, Бурлият Гаджиева, Насир Гайдаров, Магомедгаджи Зайнулабидов, Биарслан Касимов, Мухтар Меджидов, Сергей Пинхасов, Ильяс Умаханов, Магомед Чартаев, Имам Яралиев и многие другие.

Конвертировать энергию всех депутатов в законы, конечно, дело сложное, ведь среди депутатов бывали и «молчуны», которые за весь период созыва не выступали ни разу. Можно сказать, что парламент не всегда успевал за событиями, происходящими в республике. Не всегда принятые законы выполнялись, особенно в части контроля за расходованием бюджетных средств, формированием и исполнением инвестиционных программ, противостояния религиозно-политическому экстремизму. Да и экономика страны, а тем более нашей республики, не позволяла принимать законы, которые заметно улучшили бы жизнь людей. Поэтому нельзя было идти на популистские меры при всём стремлении заботиться о благополучии людей. Такие популистские настроения — не считаться с реальными возможностями экономики — бывали и у отдельных депутатов.

Тем не менее парламент, набираясь опыта, вскоре стал играть важную стабилизирующую роль в политической жизни республики. Был заложен фундамент развития народовластия в Дагестане. О важности этой работы я говорил тогда, говорю и сейчас. Чтобы достойно представлять своих избирателей, депутаты обязаны быть тесно связаны с людьми, общественными и политическими организациями. Постоянно заниматься повышением общего уровня правовой культуры населения, широко привлекать к своей работе научную и творческую интеллигенцию, обеспечивать максимальную гласность.

— Что у Вас тогда не получилось, о чем жалеете?

— О том, что не получилось, я выше уже сказал. Можно, конечно, добавить и больше, но, думаю, не стоит. Ведь мы с вами говорим о первых шагах НС. Поэтому ограничусь сказанным. Главное же наше достижение, на мой взгляд, — дагестанский парламент был сформирован как новый политический институт, функционирующий в условиях разделения властей.

— Есть ли поводы для гордости? И с чем они связаны?

— А разве вывод о том, что дагестанский парламент состоялся — не повод для гордости? Это признание факта как со стороны других ветвей власти республики, так и со стороны дагестанских избирателей, которые также содействовали его становлению. Для изучения нашего опыта приезжали из других регионов. К нашим предложениям внимательно относились в федеральном центре.

— В какой период жизни Вам было работать наиболее интересно? На посту первого секретаря обкома, в НС РД, на должности первого (и единственного) Президента РД?

— Интересными эти должности, по крайней мере для меня, не были, потому что знал, какая ответственность лежит на моих плечах. Каждому из названных вами периодов посвящены мои книги, написанные в годы работы в Институте философии РАН: «Перестройка: риторика и реальность», «В поисках согласия» (двухтомник), «Выбор курса» и «Неожиданный поворот».

На всех этих должностях считал своим главным приоритетом служение стране и республике. В должности первого секретаря обкома я работал в сложное время, в бурную эпоху. Это было реальное политическое пекло. Годы парламентской работы тоже нельзя назвать простыми. Это тоже была турбулентная зона. Фактически я представлял три парламента: Народное Собрание республики, Совет Федерации и Парламентскую ассамблею Совета Европы.

Нередко приходилось ежемесячно ездить на заседания Совета Федерации, сессии ПАСЕ в Страсбург. Это позволяло накопить и значительный опыт парламентской работы. Указами Президента РФ дважды включался в состав Комиссии при Президенте РФ по взаимодействию федеральных органов исполнительной власти и органов государственной власти субъектов РФ при проведении конституционно-правовой реформы в субъектах РФ. Был представителем Совета Федерации в составе Межпарламентской ассамблеи государств-участников СНГ по изучению опыта государственного строительства и местного самоуправления, входил и в состав Правительственной комиссии РФ по реализации Концепции государственной национальной политики. Был во многих странах. В годы президентской работы старался использовать накопленный опыт для развития республики как субъекта Российской Федерации.

— Когда мысленно подводите итоги своей очень интересной жизни, о чем Вы больше всего жалеете? Что бы Вы изменили, если бы представилась такая возможность?

— Больше всего я жалею о распаде СССР. Считал и продолжаю считать, что объективных оснований для распада СССР не было. Тот, кому интересен мой ответ на вторую часть вашего вопроса, пусть прочтет мою книгу «Между философией и политикой», которая, надеюсь, скоро выйдет. Сейчас книга в издательстве «Дагестан».

— Что Вы считаете своим главным достижением, своей победой?

— Я не измеряю свою жизнь победами или поражениями. Старался всегда быть самим собой, никого не копируя, никому не подражая. Готов был отстаивать и отстаивал свои убеждения всегда, в том числе и в отношениях с вышестоящими органами власти, если считал себя правым.