Осколки ушедшей эпохи

Поиски архитектурных древностей Дагестана привели меня на северо-западную границу республики — в Цумадинский район, граничащий с Чечней и Грузией. На этих землях проживают представители этнических групп аварцев, разговаривающие на местных бесписьменных языках и диалектах.

Сегодняшний рассказ о двух сёлах — Тинди и Хуштада, где проживают тиндалы и багулалы.

ГОРОД ТИНДИ

Многоярусным каскадом домов селение Тинди раскинулось высоко в горах на высоте около 1500 метров над уровнем моря на крутом мысе у слияния двух рек — Кила и ее притока — Тиндинки, протекающих у подножия вечно снежной горы Адалло-Шухгель-меэр (по-тиндински — «Кабала беса»).

В старину Тинди называли «Шагьар», что означает «Город».

Тинди и сейчас производит впечатление города: не только относительной многолюдностью улиц, но и двумя минаретами, величественно возвышающимися над селом.

Если идти узкой улочкой из центра в историческую часть села, то дома тиндалов выглядят низкой глухой стеной высотой изредка больше одного этажа. В кладке стен встречается старая петрографика — спирали, лабиринты и другие солярные знаки. Когда-то в Тинди были сотни петроглифов, уцелели преимущественно те немногие, что заботливо перенесены в новые дома из разрушающихся старых строений.

Улочка проходит мимо годекана, ныряет под молельный зал джума-мечети и, раздваиваясь, почти вертикально падает вырубленными в скале ступенями вниз, к реке.

И только спустившись к реке и перейдя на противоположный берег через подвесной мост, можно увидеть открывающуюся взгляду величественную панораму некогда неприступной архаичной цепи «многоэтажных» домов, лишь в самой верхней части прорезанных редкими окнами.

Господствует над всеми постройками джума-мечеть, датируемая XVI–XVII веками. Ее минарет, пристроенный к южной стене с михрабом, достигает в высоту 25–30 метров. Он имеет внутреннюю винтовую деревянную лестницу и вход из молельного зала.

Со стороны реки джума-мечеть выглядит как зажатая в скалах мощная средневековая крепость около 60 метров в высоту.

Архитектурный ансамбль старой части Тинди исключительный по историческому значению. Единственный и бесподобный по своему величию и цельности, увы, со временем он был адаптирован под современный быт и утратил некоторые традиционные черты.

Но и в таком виде старинное горное селение поражает своими масштабами и объемами: сохранившиеся остатки древних зданий из местного темно-серого камня высотой в три, а местами четыре этажа, то «падают» в пропасть к реке, то устремляются ввысь на гребень горной гряды, на которой село расположено. Кажется, что каменные кварталы Тинди выросли из горы сами по себе, без участия человека.

Джума-мечеть Тинди — это в первую очередь оборонительный, как задумано тиндалами, и только потом художественно-архитектурный центр селения, олицетворяющий собой идеальную природную неприступность и гармонию слияния творения человека с горным ландшафтом.

ХУШТАДА

По сравнению с Тинди в старой части селения Хуштада тихо и безлюдно. Лишь коровы по генетической памяти прячутся в тени покинутых хлевов.

Щербатыми остатками разрушившихся зданий раскинулось село над долиной Андийского Койсу на высоте около 1800 метров над уровнем моря на скалистом подножии горы Ангараз (северо-западный склон Богосского хребта).

В хорошую погоду отсюда открывается живописный вид на Андийский хребет, отделяющий Дагестан от Чечни, и заснеженные горы у российско-грузинской границы.

Когда-то хуштадинцы были христианами, в селе построили храм.

Позже Хуштада стала центром Багулальского союза сельских общин с общим руководством и дружиной на случай войны или набегов.

С приходом ислама селение превратилось в религиозный центр. Здесь возвели большое количество молельных домов, три квартальных мечети и главную — джума-мечеть. Последняя действовала почти непрерывно с момента постройки в XVII веке, не закрывалась даже во время советской власти — будучи тогда единственной на весь Цумадинский район.

Обходя джума-мечеть, я то и дело застывала в удивлении, разглядывая михраб и петроглифы, и дорисовывая в воображении былую красоту. Неожиданно передо мной появилась бабушка, она вопрошающе посмотрела на меня, и мне ничего не оставалось, как пролепетать нелепицу:

— Здравствуйте! Вот, любуюсь вашей красивой мечетью.

— Да разве же она красивая сейчас?! Вот раньше были времена!

Патимат рассказала, как после переезда хуштадинцев в новое село ниже по склону джума-мечеть опустела, а в 2007 году в ней случился пожар, сгорели старинные рукописи. Одно помещение отремонтировали всем миром, но молиться в нем уже некому. Круглую боевую башню у джума-мечети разобрали в 2003 году, а ее камни пошли на строительство новой мечети.

Вот так обыденно из осколков старого мира возводится новый дом. Непрекращающийся круговорот жизни с высокой ценой за прогресс.

ОДА ДОЩАТОМУ АМБАРУ

То там, то здесь в Тинди и Хуштада встречались маленькие избушки (так и хочется сказать, на курьих ножках) на каменных подпорах или деревянных чушках-постаментах. Это дощатые амбары («гьикІуши»). Они распространены почти у всех аварских народов. Чаще всего их размещают в жилище, а у тиндалов и багулалов они стоят отдельно под открытым небом.

Дощатые амбары — это почти квадратные в своем основании домики в ширину и длину по 2–3,5 метра и 2,5 метра в высоту, вырубленные из толстых тесаных досок. Амбары прикрыты сверху земляной крышей и дощатым настилом, расположенным под углом и образующим чердачок для проветривания и защиты от солнечного перегрева или протекания.

В амбар ведет деревянная дверь с незамысловатым щелевым замком и поперечной запирающей перекладиной. Пол тоже дощатый.

Внутри амбар разделен перегородками на закрома с несколькими отсеками для разных видов зерна и муки. Средний отсек служит входными сенями. Выше закромов укреплены полки, крюки, жерди для вяленого мяса, курдюка и другой съестной провизии. Чтобы крысы или мыши не добрались до подвешенных продуктов, веревки пропускали через отверстия, просверленные в тарелках или бутылках.

Все работы превосходно выполнены топором или долотом без применения пилы, рубанка, гвоздей или клея. Удивительно, что амбары выглядят более сохранными на фоне разрушившихся по соседству жилых домов. Это настоящие памятники плотницкому искусству местных жителей.

Дощатые амбары легко разбираются и переносятся с места на место. Так и хочется переместить один из них «по щучьему велению» во двор Национального музея Дагестана или на другую площадку под открытым небом, созданную специально для сохранения архитектурных, этнических и культурных памятников. Чем не идея для развития туризма в республике?

* * *

Осколки ушедшей эпохи разбросаны по всему Дагестану. Даже склеенные нехитрым рассказом, они продолжают царапать сердце.

Фото автора