Homo ludens

В этом году исполняется 13 лет интеллектуальному клубу «Идальго». «Д» поговорил с руководителем клуба, организатором квиза «Игра с умом» Русланом Рузановым об истории сообщества и о том, нужна ли специальная подготовка для участия в интеллектуальных играх.

За годы своего существования клуб «Идальго» провел огромное количество игр и турниров, в том числе и с участием команд из других регионов России; привозили в Дагестан Александра Друзя и Анатолия Вассермана. Члены клуба играли и в «Что? Где? Когда?», и во взрывной брейн-ринг, в котором многое зависит не только от скорости мышления игроков, но и от реакции «кнопочника», и в эрудит-квартет, и в хамсу. Сейчас основной формат игр ближе к классическому командному квизу с несколькими турами, отличающимися тематически и по форме вопросов.

Я хорошо помню, как в начале 2016 года впервые попал в «Идальго», сразу на чемпионат Дагестана по интеллектуальным играм, который проходил в ресторане «Шах-Даг» на Гамидова. Как страшно было оказаться бесполезным для своей новой команды, с которой я был еще не знаком, не суметь ответить ни на один вопрос! Но я подавил малодушное желание сказаться больным или написать, что у меня появились срочные дела, и на ватных ногах вошёл в тёмный зал ресторана.

Людей было неожиданно много, они сидели за столиками, сновали между ними, гудели бесконечными разговорами, смеялись. Я смутно помню, как нашёл нужный столик, познакомился с членами команды, которые были уже на месте, и лихорадочно перебирал в уме факты, которые могут пригодиться. Чуть позже, с небольшим опозданием, прибежала запыхавшаяся, раскрасневшаяся от холода зеленоглазая девушка, которая тоже оказалась членом нашей команды. Через неполных четыре года мы поженились (и теперь везде опаздываем уже вдвоем), а другом жениха и подругой невесты были тоже члены команды.

В каком-то смысле история «Идальго» — это еще и личная история автора этого текста. И так мог бы сказать любой, кто провел за играми достаточно много времени.

Клуб прошел долгий путь и спустя годы скитаний по разным площадкам наконец осел: сыграть в квизе можно на втором этаже здания по адресу Батырая, 136Г. Игры проходят несколько раз в неделю. Перед одной из таких игр я пришел в «Идальго», чтобы поговорить с Русланом Рузановым — руководителем и бессменным ведущим всех крупных игр клуба.

— Как вообще началось твоё увлечение интеллектуальными играми?

— Я познакомился с ними как зритель еще ребенком. Смотрел «Дагестанский брейн-ринг» на ГТРК, когда его проводили «Махачкалинские бродяги», всей семьей смотрели «Что? Где? Когда?» на ЦТ. Разгадывали дома с родителями кроссворды, решали головоломки. Домашнюю библиотеку бабушки я зачитал до дыр. Мне было то ли шесть, то ли семь лет, когда я прочитал «Айвенго» Вальтера Скотта. Я почти ничего не понимал, выбрал, потому что на обложке была интересная картинка.

В школе у нас такой активности не было. Были творческие кружки, спортивные секции, естественно. Но мне интересно было другое, я всё время хотел узнавать что-то новое. Поэтому рано начал заниматься исследовательской деятельностью. Уже на первом курсе в ДГУ ко мне подошла Асият — руководитель КДМ физфака, и позвала на университетский брейн-ринг. Мы играли на брейнах до 2012 года включительно. Потом стало тесно в нашей команде. Соревнования, как ты сам знаешь, были факультет на факультет. Еще приходили, но в большей степени как статисты, команды из других учебных заведений. Уровень подготовки к играм был — не хочу никого обидеть — несопоставимым, конечно. В конце концов, нам захотелось чего-то еще, и мы начали искать тех, кто готов играть за пределами университета.

26 декабря 2012 года мы создали интеллектуальный клуб «Идальго». Основателей было трое: я, Арсен Цинпаев и Аслан Биячуев.

Они никогда не горели энтузиазмом в том, что касается организации. Аслан сам по себе очень закрытый человек, а Арсен — разноплановый, и одни только игры его никогда не привлекали. Но какое-то время мы работали и играли вместе. С 2012 года проводили турниры и, слава богу, людей собиралось достаточно. Потом стали играть в ЧГК в синхронах (Синхронные турниры по «Что? Где? Когда?» — вариант игры, при котором команды из разных регионов играют один и тот же пакет вопросов. По результатам игр строился общий рейтинг команд по всей России. — А. С.). Мы кочевали с одной площадки на другую и держались исключительно на студенческом энтузиазме.

Я окончил университет в 2014 году и именно в тот момент понял, что как организатор остался один. Хотя мне, конечно, помогали мои друзья, поддерживали кто чем мог. Кто фотографировать приходил, кто с техникой помогал. Скребли по сусекам и организовывали небольшие турниры, чемпионаты республики по интеллектуальным играм. Параллельно играли синхроны. Проигрывали. Но при всём при этом у нас был прогресс с командой «Лингва», потому что уже тогда они выезжали на северокавказские турниры и становились призерами.

— Как всё это превратилось в «Игру с умом»?

— Не превратилось на самом деле. В 2017 году ко мне подошел мой хороший товарищ и сказал: «Смотри, пока ты не коммерциализируешь игры, другие запускают коммерческий квиз. Они зовут твоего товарища к себе в авторы». Я ответил: «Хорошо, если хочешь, можешь им напомнить, что мы есть, что у нас есть аудитория и что мы занимаемся организацией. Если они захотят сотрудничать — будем. Если нет — я просто понаблюдаю». Ну и стал наблюдать. У меня было свое видение таких игр. Проект назывался «Скороигра», и его организаторы — первопроходцы именно в коммерческих квизах в Дагестане. Но то, в каком виде он был организован тогда, и то, как он существует сейчас, — это совершенно разные форматы. Осталось только название. Подход к организации, элемент шоу, который у них был тогда, массовость, которая была тогда — сейчас всего этого нет.

Так вот, я наблюдал. Около 9 месяцев они работали активно, потом у них начались какие-то свои трудности, они перестали проводить игры, и в этот момент я решил, что теперь наша очередь. Я пошел к людям, которые относятся к интеллектуальным играм с уважением.

Первым был ресторатор Нажирбек Дайзиев. Мы начали проводить игры в ресторане «Вейнерский сад». Играли раз в неделю, помещалось там не больше шести команд. В тот момент мы ещё не понимали, в какой степени игры должны быть простыми для участников, поэтому вопросы были довольно сложные, замысловатые. Делали максимум из того, что могли. Понимали, что делаем это не для заработка. За всю историю проекта «Игра с умом» нам, в лучшем случае, удавалось закрыть какие-то издержки. Я всем всегда говорю, что в Дагестане, чтобы пытаться заработать на интеллектуальных играх, нужно быть сумасшедшим человеком.

В общем-то, так мы и начали. Нас отличает от остальных организаторов то, что мы упрямые. У нас были разные ситуации. Могло просто не найтись подходящей площадки, или на игру приходили, условно, пять человек. Но мы продолжали, и в 2019 году нам, наконец, повезло. Случилась наша лучшая коллаборация с бизнесом — проект с кафе «ЧитайЕшь» на Абубакарова. Мы создали там эффект-шоу. Часто был аншлаг, люди стояли у входа в заведение и спрашивали: «А когда освободится, а что здесь происходит?». А после игры к 22-м часам на улице стояли игроки — 50-60 кавказцев, которые бурно обсуждали какие-то вопросы. Можно себе представить, как это выглядело со стороны. Подъезжали сотрудники ППС, спрашивали: «Точно всё в порядке?» (Смеется.)

Проработали больше полутора лет, пережили с ними ковид. Но в определенный момент всё же пришлось разойтись. Мы сохранили прекрасные отношения с Мурадом Алискеровым, но там стало тесно. Нам необходимо было проводить игры уже три раза в неделю. Почти год искали себе новое место, снова скитались по разным площадкам, а в 2021 году я просто взял определённую сумму в долг, снял помещение в аренду, и вот уже 4 года мы здесь, на Батырая.

Сюда вложено очень много сил и средств. В январе мы подняли цену на участие в играх. Я делал это с большим нежеланием. Но с пониманием, что этот проект больше не может быть убыточным. Очень легко проводить квизы на базе кафе, брать с участников, скажем, 500 рублей, и при этом не платить ни за что вообще. В худшем случае ты отдаешь владельцу кафе 50 процентов с прибыли. Ну и в качестве призов в таких квизах может быть сертификат на кофе (где-нибудь в Москве победителям вручают алкоголь). У нас в качестве призов — книги, которые, кстати, почти вдвое подорожали за последние полтора года.

«Идальго» не стал «Игрой с умом». Потому что «Игра с умом» — она вот здесь, а «Идальго» продолжает всё это время проводить доступные, в том числе для детей, игры по истории Дагестана, России. Мы часто выезжаем в села и проводим там турниры, раздаем книги. Для детей это ничего не стоит. Часто это бывают книги, которые они не найдут в местных библиотеках. Надеюсь, что мы подталкиваем детей к самообразованию самой игрой, потому что это не просто книги. Это издания, которые помогут тебе подготовиться к турниру, и ты сможешь повесить себе на грудь медаль интеллектуала.

Слава богу, что в селах у нас дети еще не настолько избалованы, как городские ребята, для которых диплом и медаль — это ерунда какая-то. В селах это вполне себе призы, за которые стоит побороться. Мы надеемся, что эта история будет продолжаться. Бывает, звонит какой-нибудь специалист, который занимается молодежью в селе, и говорит: «Слушай, у нас тут дата знаменательная, а бюджета нет. Может, игру организуем?». Я говорю: «Стол накрой — приедем». (Смеется.)

— Ты же мог всю эту энергию направить на что-то другое, на что-то, что приносило бы хорошую прибыль. Почему именно игра?

— Мне очень хочется, чтобы это место было. Я прекрасно помню своё прошлое, как ко мне относились сверстники, с каким уровнем непонимания ко мне относились старшие на рубеже 1990–2000-х. Когда ты либо идёшь в спорт, либо у тебя нет перспектив. Быть «ботаником», интересоваться чем-то интеллектуальным было непрестижно и даже постыдно. И каким приятным удивлением стало, когда сюда, на квизы, стали приходить не только совсем молодые, но и те, кому 40–50+! Это как раз интеллигентная часть Махачкалы — неважно, религиозные они или светские, но это те люди, которые занимаются саморазвитием, самообразованием и хотят видеть вокруг себя таких же людей.

Если опустить определенные финансовые и организационные проблемы, то для меня именно здесь — отдушина. Это не совсем та Махачкала, в которой мы обычно живем. Но это та Махачкала, в которой я хотел бы жить. Я вижу здесь людей, которые не смотрят, у кого что лежит в кармане, людей, которые не обращают внимания на социальный статус пришедшего человека, откуда он родом. Все равны перед игрой. Сегодня один победитель, завтра другой. А эффект рандома и упрощенные вопросы помогают сгладить разницу в подготовке.

— Ты давно не играешь сам. Нет желания снова побыть игроком?

— Есть, конечно. С одной стороны, не с кем, потому что ребята, с которыми я пересекаюсь здесь (кто профессионально играет во ЧГК, ездит на турниры), — у них уже сформированные слаженные коллективы, у них синхронность вращения шестеренок настроена. И тут залетаешь со стороны ты — понятно, что за ними все равно не угонишься. А с другой стороны, приходя на игры, я в первую очередь смотрю, всё ли нормально. То есть меня очень много факторов отвлекает: на стене что-то поменять, здесь что-то сделать. Я погружаюсь в детали, которые зачастую участникам не видны. Вот недавно у нас плитка, на которой мы сейчас стоим, вздулась. Был перепад температуры, пол повело, и это привело к довольно серьезным расходам. Мы перекладывали плитку заново. А участники всего этого видеть не должны, сколько это стоило, их тоже не должно касаться — главное, чтобы эта площадка была.

Вообще, «Игра с умом» — это большая общая история. А уже внутри, например, играют команды, которые собираются и вместе выезжают на профессиональные соревнования в другие регионы. Причем, если здесь они оплачивают взносы за каждую игру, то на выездах мы стараемся их финансово поддерживать. Я не говорю, что мы всё оплачиваем, но, как минимум, 50% расходов я стараюсь покрыть. Основной принцип: главное, чтобы это было. Потому что я верю, что это нужно. Ты прекрасно сам знаешь, какое отношение было лет десять назад к играм подобного формата в Дагестане, и что есть сейчас. Небо и земля! И я считаю, что это прямая наша заслуга.

— Да, от той комнатки в библиотеке, куда ещё надо было исхитриться пройти мимо охранника…

— Малый конференц-зал… Мы конкурировали за это место с девчонками, которые занимались сетевым маркетингом. (Смеется.) Мы-то там собирались бесплатно. А те, кто занимался сетевым маркетингом, платили за использование зала. И, естественно, их выгоднее было туда пускать. Поэтому какое-то время нам приходилось тесниться.

Кстати, о маркетинге. Мы не продвигаем свой продукт в социальных сетях. То, что в них публикуется, это больше для тех, кто и так уже играет. Новеньких заманить этим невозможно, мы пытались. В маркетинг вкладывались, в продвижение, блогеров сюда заводили, прости господи. Никакого эффекта. Лучше всего работает сарафанка. У нас есть люди, которые искренне любят наш продукт и приводят с собой друзей, родных.

— Давай поговорим о формате игр. И о том, нужны ли какие-то специальные знания, чтобы играть.

— Самое сложное — начать играть. Трудностей с тем, чтобы выиграть, нет! До тех пор, пока ты не начинаешь пытаться это сделать. Смысл «Игры с умом» только в самой игре. У нас есть режим игр во вторник и пятницу с рандомом, который случайным образом определяет, кто получит приз. Независимо от места, которое заняла команда. Есть игры посложнее — для тех, кто хочет серьезно напрячь мозги. Вот они играют отдельно, и там, да, призы распределяются за три первых места. Есть игры для киноманов, по понедельникам — один раз в две недели. Бывают отдельно тематические игры, которые чаще всего связаны с поп-культурой.

В целом, это история про «Как я хочу провести досуг». В клубе есть члены семьи, есть дружеские компании. Какие у меня варианты, когда я живу в Махачкале – Каспийске? Пойти в кафе поесть, погулять где-то. Что остается? Кальянные, плейстейшн? Ну, то есть в тот момент времени, когда человек уже достигает определенного возраста и самоощущения, он хочет проводить время в полезном разговоре со своими друзьями. А здесь ты не просто со своими друзьями. Даже если у тебя нет такой компании, ты знаешь, что здесь собираются интересные люди.

Готовиться к этим играм бесполезно. Вопросом может быть ребус, шарада. Может быть какой-то конкретный вопрос о конкретном событии, о котором все слышали, или исторический факт. Поэтому лучшие результаты с точки зрения баллов показывают те, кто больше играют, кто привык к логике вопросов.

— Это ведь ещё и сообщество. Ты говорил, что команды ездят на игры, но, помимо этого, тут есть просто совместные мероприятия, совместное времяпровождение за пределами игр.

— Да, ребята собираются. Здесь несколько десятков человек, которые плотно общаются и которые именно здесь начали общаться. Вон супружеская пара — они здесь познакомились. У нас таких пар, вместе с вашей, уже девять-десять. Можно сказать, что это лучшая площадка, чтобы найти себе жену или мужа. (Смеется.)

— С такой рекламой, конечно, легче было бы людей привлекать.

— (Смеется.) Ох, боюсь, не те люди сюда ходить начнут. В общем, да, сообщество есть. Но всё же «Идальго» — это не столько про сообщество, сколько про образ жизни.

Я честно скажу, может это будет антиреклама, но сам я в этом сообществе не состою. У меня есть определенные разногласия с самим собой в этом смысле. Видишь ли, в разные периоды времени приходили разные люди. Кто-то вкладывал больше, кто-то меньше, но, к сожалению или к счастью, они приходят, что-то получают, что-то отдают и уходят. Я понимаю, что, например, преемника я себе, скорее всего, не найду. Тяжело найти сумасшедшего, который так горит играми, что готов терять 800 тысяч за год.

— Какой формат игр твой любимый?

— Брейн-ринг, конечно. Мне 33 года будет в этом году, а я до сих пор пересматриваю игру 2012 года, когда я, перваш, обыграл Анатолия Русидзе. К слову, в вопросе был факт, о котором я нигде не читал. Просто услышал как-то о нём, когда родители смотрели телепередачу. Да, для меня брейн-ринг — лучшая игра. Здесь есть все: необходимость знания фактов, скорость мышления, реакция и эмоции. Всё это вместе — просто вау!

— И всё же, что больше всего тебе нравится в играх?

— Люди. Мы в свое время придумывали названия для нашей электронной почты. Сначала остановились на Homo Ludens («Человек играющий». Понятие, введённое Йоханом Хёйзингой, нидерландским культурологом и исследователем феномена игры как фундамента культуры. — А. С.), а потом такое: «Не, мы должны выделиться. Dag Ludens». (Смеется.) Первоначально у нас и в логотипе была сова в папахе. Однажды, если совсем сойду с ума, я этот логотип использую.

Здесь так много характеров, так много смыслов в каждом из присутствующих! Когда ты видишь, как они этими эмоциями делятся… У меня часто так бывает: аншлаг, толпа людей больше ста человек, и все шумят, обсуждают. А я стою, смотрю на это и думаю: «Всё хорошо!».

Фото из архива Р. Рузанова