Без снега нельзя

Город расслабился, встретив Новый, 2022-й год с полным ощущением скорой весны. В Махачкале чередой тянулись погожие дни. Улицы непривычно пустые и широкие — как были в далёком детстве. Зима не зима — ёлки стоят повсюду, но душе не хватает самой малости.

А тут после обеда 13-го налетело  — метель, не метель. От потока холодного воздуха то и дело втыкаю нос в петлю серого шарфа. Жители засуетились, побежали, огни машин заискрились и расползлись ниточками, шампанское по-особому  запенилось в старой мастерской на Батырая. Тепло и внимание дорогих лиц, пожелания всего и выставок подарили мне, художнику, странный прилив радости, который потом вынес за порог и бросил в сумерки горбатой Махачкалы. Пни некогда могучих тополей старого дворика стали неузнаваемо белы. Как природа может лёгким движением  подарить ощущение гармонии, красоты мира и успокоения в душе… и так же просто взять и разрушить, открыть нам глаза на уродство?.. Вот вам и дисгармония.

Снег летел, прилепляясь лишь к вертикальным плоскостям, с горизонталей его настырно сдувал промозглый ветер. Снежинки крупные неслись по Батырая, не касаясь земли. Только на перекрёстках и в тупиках происходили завихрения в войске Севера, и тогда — берегись, прохожий. Черпать колючую свежесть дороги и ловить радость поступательного движения…

Через несколько дней начальник Археологической экспедиции ООО «ДАРС» Рабадан Магомедов рассказал мне, как в тот самый день, под музыку дождя и снега они продолжали раскопки в урочище Черкез-Кутан. К утру 14-го кровь из носу нужно было завершить многомесячную полевую работу. А тут, как я писал, «налетело — метель, не метель…»

Вы думаете, что они сдались? Над неисследованными катакомбами археологи натянули брезентовый тент и до поздней ночи при свете прожекторов продолжали копаться в земле, извлекать артефакты…

Почему всегда не хватает одного дня, чтобы завершить начатое дело?

О древнем поселении, обнаруженном на территории городской свалки, вы узнаете в этом номере непосредственно от Рабадана Магомедова.

…Чуть позже, на ходу заскочив в микроавтобус, я на долгое время погрузился в тёмно-мокрое стояние попутчиков, и было время подумать о важных событиях и делах. Вечерний разговор по телефону с Николаем Александровичем — сыном художника Александра Николаевича Формозова, меня взбудоражил. И не важно, что в маршрутке тесновато, зато он дал добро на публикацию в  нескольких глав «дневника Александра Формозова». Дагестан 20-х годов — бесценные наброски, наблюдения… И не мешало бы уговорить приехать в Махачкалу с выставкой.

Водитель сообщил об остановке (крайне редкое явление в нашем транспорте) у бывшего магазина «Каспий» и в этот момент мне так чётко представился Магомед-Расул. Четыре года прошло, а кажется, это было ещё вчера. На этой остановке мы прощались, он выходил покупать корм для кошки (или кота). Толстые линзы очков светились, он протягивал руку и улыбался. Куртка нараспашку, бейсболка сбилась козырьком в бок.

У нас была утопическая идея — создать «Висячие сады Национальной библиотеки». Наши присутственные дни в библиотеке стали притчей в устах Муслимат Гасановны. Она назвала их «Фиалки по средам». В 2017-м фиалки закончились.

В домашнем архиве сохранились некоторые письма и статьи моих старших друзей: редактора Гаджи Абашилова, лингвиста Казбека Микаилова, народного писателя Дагестана Магомед-Расула Расулова. Дружба с каждым из них — настоящий экзамен на профпригодность. Спасибо им за большую любовь к нашему Дагестану.

12 января в Большом зале Русского драматического театра всем миром отметили День российской печати. Министерство провело торжественное мероприятие на день раньше, чтобы не сорвать четверговый выпуск газет.

Союз журналистов учредил премию «Легенда журналистики Дагестана». Вспомнили Магомеда Канаева (премию за брата получил Мурад Канаев), редактора «Лезги газет» АгаризуСаидова… не вспомнили Олега Анатольевича Санаева — прошёл год, как его не стало. Зал аплодировал, когда на вручение выходили Качар Гусейнаева и Далгат Ахмедханов. Наверно стоит опубликовать перечень имён журналистов, ставших ещё при жизни настоящими легендами для моего поколения. Будем о них писать.

Далгат Ималутдинович 20 лет назад возглавил журнал «Дагестан». Во вступительной статье первого номера он написал, что это совершенно новое издание инициировали Расул Гамзатов и министр по национальной политике, информации и внешним связям Республики Дагестан МагомедсалихГусаев. Решили — сделали, кто поспорит с такими именами.

Но так ли всё просто? Подобное произошло с газетой «Комсомолец Дагестана», переименованной в «Молодёжь Дагестана». Первые несколько лет сотрудники газеты во главе с Гаджи Ахмедовичем настаивали, что это совершенно новое издание, без коммунистического прошлого. А потом всё же вернули это прошлое — память о нескольких поколениях журналистов, редакторов, ответсеков, фотокоров, собкоров и спецкоров.

Потому как это порядочно и честно. То же произошло и с журналом «Советский Дагестан», редакторами которого были Магомед Бутаев, Ахмедхан Абу-Бакар. С 1991 по 2002 год он выходил под названием «Наш Дагестан», главным редактором был Муртазали Дугричилов.

Я не хочу продолжать утверждать очевидное — журнал «Дагестан» появился не на пустом месте. Вместе с «советскостью» — Das Kindmitdem Badeausschutten — не выплесните ребёнка. Далгат Имамутдинович со мной не согласится, но он знает о «Дагестане» намного больше…

В этом месте можно выдержать паузу, а потом заявить, что «с этого года мы выпускаем совершенно новый журнал, в новом формате, и ничего подобного вы не читали!». Формат мы действительно изменили, но не в погоне за оригинальностью. Теперь «Дагестан» вписывается в стандарты толстых журналов, удобных для чтения. Сверхзадача — наполнить его смыслами.

Как не вспомнить сейчас дорогого Сабира: «Самое ценное в том, что можно было здесь делать и в чём находить свою миссию или призвание — это быть художником своего места…».

Музей Махачкалы представил удивительную выставку, посвящённую художнику и философу Сабиру Гейбатову. Директору музея Зареме Дадаевой удалось создать пространство диалога с Сабиром и ощущение его физического присутствия в зале…

После открытого пространства в транспорте просто не хватало воздуха, скованность внутри салона длилась невыносимо долго. Таковы реалии Махачкалы, и что может их изменить, трудно сказать. Сколько было идей! Андрей Меламедов в своей статье напомнил нам о некоторых прожектах по развитию нашего любимого и нелюбимого города.

Махачкала может быть разной, а 13-го получилась с метелью. Цветы, купленные по случаю годовщины свадьбы, норовили превратиться в голые стебли, но я всё же донёс схваченные морозцем бутоны роз до нежных рук.

Прошло ещё 13 дней. Представляете, они стоят как свежие в вазе с ликами японских императоров. Кто-то подумает: это всё «Японский бог», а я уверен в силе любви.